– Несомненно все это очень интересно и я благодарен тебе за оказанное доверие и такой интригующий рассказ, – вставил я, – но хоть убей не могу понять, зачем тебе понадобился я? – Просто я принял решение отправиться на Латию и узнать, что случилось с Иви и почему клипер Мариона вернулся на планету без нее. – Ответил Найт. – Вполне возможно, что там я смогу докопаться до истины, но если нет, то мое отсутствие может затянуться. Я хочу, чтобы ты стал моим компаньоном, Тигур. Ты отличный навигатор и сможешь проложить куда более короткий курс до места назначения, нежели самая продвинутая искусственная система навигации. Но дело даже не в этом. Просто… – Гидерик замялся. – Если на Латии ничего толком выяснить не удастся – я продолжу поиски, а тебя попрошу вернуться на Дальний берег и предупредить мою Акашу, о том, что ее муж пустился в скитания с важной миссией. – Послушай! – Сказал я, в некоторой растерянности глядя на своего длинноухого инструктора по высшему пилотажу. – Я конечно рад помочь, ведь сейчас каникулы и определенный опыт межзвездной навигации у меня действительно уже есть, но я кое что не понимаю: Во-первых – Почему бы не дождаться заседания Совета и не настоять на снаряжении полноценной поисковой экспедиции? Во-вторых – почему ты просто не расскажешь Акаше все как есть? И, в-третьих – Ты действительно уверен, что я справлюсь с твоим кораблем в одиночку?
Гидерик согласно кивнул, признавая резонность моих вопросов. – Дело в том… Ну, понимаешь ли, мои отношения с Советом Дальнего берега нельзя назвать гладкими. Я уверен, что градоправы терпят меня только из-за Акаши, а иначе давно бы прогнали взашей. Жалобы королевского двора, на то, что я пустил по миру несколько благородных тигронских семей и, мое участие в организации «Смертельных гонок» не прибавили нам взаимопонимания. К тому же, перед Исходом я находился в бегах и из-за этого ко мне все еще относятся с осторожностью и недоверием. Так что, даже если Совет согласится выслушать мое мнение и даст добро на организацию поисковой команды, я в эту команду уж точно не попаду. Я же считаю, что обязан во чтобы-то ни стало найти Иви Нетако! Считай это, если хочешь, делом чести. Что же касается моей Акаши, то я просто боюсь, что она не захочет меня отпустить. Семейная жизнь – штука сложная, и я хочу по возможности избежать неприятных сцен. Если мы слетаем туда-обратно и уложимся в пару-тройку дней, она даже не успеет встревожиться. Если же я надолго задержусь, то пусть лучше Акаша узнает это от тебя. Ну и само-собой, если бы я не был уверен в тебе на сто процентов, то даже не стал бы просить о помощи! Так что не сомневайся, Тигур – ты справишься! Вполне удовлетворенный, я только спросил: – Когда отбываем? – Как можно скорее! – ответил Найт.
Глава 2.
Фаэтон – клипер Найта, напоминал своим видом вытянутую, раковину редкого морского моллюска. Его, местами полупрозрачный, корпус играл переливами нежной зелени и жемчужной лазури. Обтекаемые формы в который раз поразили меня своей законченной безукоризненностью и заставили думать о том, как бы поскорее очутиться за штурвалом этого красавца. После нашего разговора я лишь заскочил в жилое крыло учебного корпуса, чтобы переодеться и заправиться напоследок в академической столовой. Мелькнула мысль написать пару строк Мине, но я побыстрее отбросил ее, чтобы потаенная боль не успела острым лезвием черкнуть по сердцу. Гидерик уже возился возле корабля, производя последние приготовления. После недавней гонки Фаэтон обзавелся длинной царапиной на левом борту, которая так и не успела до конца затянуться. – Ну что, ты готов? – Крикнул он мне еще издалека, когда я только спускался на стартовую площадку с эскалатора. – А сам то ты готов? – Поддразнил его я. – С детьми то хоть попрощался? Найт только отмахнулся, а затем скорчил гримасу и с напускной строгостью выговорил: – Разговорчики, кадет! С этого момента я твой капитан, так что изволь соблюдать субординацию, второй помощник Д’Фур. – Есть, Капитан! – Бодро выпалил я, активируя запоры входного шлюза. Стенку предо мной прорезала расширяющаяся, черная щель и створка люка бесшумно отъехала в сторону. Внутри знающему пилоту сразу становилось понятно, что клипер Гидерика, это межзвездник самой стандартной модификации. Здесь не было наворотов, на вроде бортового Эго или капсулятора пространства. Никаких особых удобств, а из улучшений, только усиленные маневровые двигатели. Впрочем, технологии нешей ускакали от наших далеко вперед, так что подобных знатоков было совсем немного. Я взбежал по лесенке небольшого грузового отсека на верхнюю палубу, короткий коридор которой вел к двум боковым кубрикам и заканчивался круглой каюткомпанией, заставленной какими-то пластиковыми ящиками. Затем пришлось спуститься вновь, чтобы оказаться в рулевой рубке. Бухнувшись в удобное кресло второго пилота, я с наслаждением расслабился, чувствуя, как оно принимает, подходящую для тела форму. Нейросенсорика тут же начала проверку моей синхронизации с Фаэтоном и скоро я уже смотрел глазами самого корабля, целиком обозревая открывшуюся сферическую панораму. Где-то зашуршал, устраиваясь, Найт. Краем сознания я конечно видел, что он садится на соседнее место, слева от меня, но реальность теперь ощущалась совсем иной, и Гидерик, еще не подсоединившийся к кораблю, выглядел для меня размытым сном. – Ты давай, взлетай, а я пока поразмыслю о своей нелегкой жизни. – Услышал я его голос. Гидерик не спешил подключаться. Ну и ладно. Я произвел заключительный анализ и проверку всех систем клипера и затем сделал запрос на разрешение вылета. – Код 010…, пусковая площадка 216 V, судно класса – межзвездный клипер серии…, название Фаэтон, капитан – Найт Гидерик, второй пилот – кадет Тигур Д’Фур, цель полета – учебная тренировка. Просим разрешения отбыть с площадки. – Код 011… Разрешение получено. Счастливого пути! – Спасибо! – Поблагодарил я оператора. – До свидания Дальний берег!
Тоха, ... Заходить на сайт и просматривать все темы на предмет чего-то новенького, а творения в Споропедии на предмет ответа на твой коммент? Нет. Мне проще заглянуть на почту и отсеять всё лишнее.
Удаляющиеся башни Дальнего берега остались позади, превратившись в сверкающую серебряную звездочку. Мы уходили прочь из системы. Бортовой компьютер Фаэтона проложил оптимальный курс до Олис III. Путь был не близкий. Эта система находилась в ином рукаве нашей галактики, и чтобы добраться туда, минуя участки темной материи, звездные скопления и черные дыры кораблю пришлось бы несколько раз выходить из эмпиреев, для закладки нового вектора движения. Если бы, конечно, на Фаэтоне не было меня. Проанализировав логическую карту, выданную компьютером и взяв ее на заметку, я очистил сознание и позволил ему самостоятельно проложить оптимальный курс до Латии. Душа живого существа могла сделать то, чего не умели самые лучшие самообучающиеся искусственные программы. Она прокладывала путь способом, который не поддавался вычислению холодной машины. Теперь я ясно видел Латию – бело-голубой шарик, в океане безбрежного космоса. И хотя сам я никогда не был там – моя, отпущенная на волю, душа почувствовала неповторимый отклик этого места. Я грезил Латией, а мои руки и нервные синапсы уже вводили необходимые последовательности в навигационную систему клипера. – Капитан, курс к системе Олис III проложен. – Отрапортовал я. – Расчетное время полета в иносфере – двадцать часов. – Разрешаю переход. – Отозвался Найт. – Врубай гипердрайв, Тигур! Фаэтон стал стремительно набирать скорость, а время вокруг меня, наоборот, стало стремительно замедляться и показалось, будто клипер окунулся в вязкую, словно клей, уплотнившуюся материю пространства-времени. Затем время остановилось вовсе… И в следующий миг Фаэтон вывернуло из реального пространства в слепящий калейдоскоп фантастических красок – нематериальную вселенную иносферы.
Корабль, который выглядел в реальности совсем не так, как здесь, превратился из закрытой раковины в сказочный цветок. Он сиял, отражая в себе все краски этого места, а, бывшие его корпусом, лепестки дрожали от порывов невидимого эфира, увлекающего нас за собой. Теперь я видел Фаэтон как бы со стороны, и казалось, что клипер, похожий на прекрасную цветущую орхидею, находится прямо у меня на ладони.
Это было далеко не первое мое погружение в иносферу. Правда раньше я в основном проделывал подобное на учебных кораблях академии, под бдительным присмотром инструкторов-нешей, но пару раз отправлялся сюда и на Гидериковом Фаэтоне. Обычно это были очень кратковременные полеты: – Проложить курс, войти и выйти – не более того. Но ближе к окончанию учебы планировалась отправка кадетов-навигаторов в настоящие экспедиции. Что ж, со мной это случилось раньше, чем с другими.
Я отключился от корабля, протер, отвыкшие от привычного цветового спектра глаза, и взглянул на место первого пилота. Гидерика след простыл. Похоже, неша давно уже не волновали все эти скачки в гипер и он, оставив управление на меня, отправился к себе в кубрик. Так оно и оказалось на самом деле. Правда, когда я попробовал войти к нему, дверь оказалась запертой. Я потоптался на месте и со вздохом отправился в каюткомпанию, делать себе кофе.
Фаэтон надежно приклеился к курсу. Я продолжал получать через нейросеть стандартные данные о полете, так что нужды пребывать в рубке управления не было, как таковой.
Найт застал меня за перетаскиванием ящиков из каюткомпании в грузовой отсек. Выглядел он несколько осунувшимся и уставшим. Такое бывает, так как не каждый способен легко переносить гипер-переход. Правда за Гидериком звездная болезнь раньше не замечалась. Неш понимающе расценил мой заинтересованный взгляд. – Похоже, я все-таки переборщил вчера с экзотической кулинарией, приятель. – Сказал он, бледно улыбнувшись. – Я думал, все неши вегетарианцы. – Ответил я. – Тут ты конечно прав, но стебелек стебельку – рознь. – Оправдался Найт. – К тому же мне не стоило экспериментировать с новыми соусами. Я усмехнулся. Тигронцы были не столь прихотливы в еде и знали в ней толк побольше нешей. – Ну, раз ты уже чувствуешь себя лучше, то я, пожалуй, с чистой совестью могу сдать свою вахту. – Конечно. Иди отдыхай. Через десять часов ты мне понадобишься, чтобы осуществить гладкий выход, а пока я подежурю за тебя. С этими словами Гидерик переключил весь функционал Фаэтона на себя, а я, закончив с ящиками, отправился к себе в кубрик, с намерением принять душ и поваляться на кровати.
***
Я стоял и рассматривал себя в запотевшее зеркало. Стоило ли ввязываться в эту авантюру? То, что Гидерик затеял именно авантюру, я не сомневался и уже предчувствовал, что мое «маленькое» путешествие может вылиться во что-то совершенно иное. На самом деле сейчас мне совсем не хотелось подвергать себя лишнему риску. Если что-то пойдет не так, то я запросто могу лишиться аттестации и не закончу образования. И тогда все годы моего обучения пропадут зазря. Но и бросить друга в такой ситуации я тоже не мог, да и понимал прекрасно, сколь многим я, на самом деле, обязан Найту. Я постарался запрятать свои сомнения на самые дальние полочки сознания и еще раз вгляделся в свое отражение. Так кем же я стал за эти годы? Из зазеркалья на меня смотрел молодой, разноглазый тигронец, покрытый дымчато-серой шерстью, слипшейся и потемневшей от воды. Широкая грудная клетка, вздымалась в такт равномерному дыханию. Треугольные уши, оттопыренные, на мой взгляд, больше, нежели нужно, розовели на кончиках, рефлекторно подергиваясь в такт звуку струящейся воды. Иссиня черная шевелюра на голове, превратилась в непокорную, спутанную гриву. Улыбка фиолетовых губ обнажала острые, мелкие зубы и острия белоснежных клыков. Тугие, но не обремененные лишней массой мышцы, перекатывались под кожей, а кисти рук, разжимаясь, выпускали подточенные когти из подушечек крепких пальцев. Что и говорить – малыш Тигур превратился в настоящего принца, и кто знает, если бы не его, сияющий золотом глаз, где бы он был и чем занимался сейчас?
Латия, покрытая голубыми лесами планета – гостеприимный мир, ставший еще одним пристанищем тех из нешей, что отказались от жизни звездных кочевников ради единения с живой природой.
Во времена культурной экспансии, звездная система, приютившая этот аккуратный шарик, стала отправной точкой дипломатических и торговых эмиссаров Неш. Несколько десятков огромных, парящих в космосе, городов и производственных ассамблеров кружили на орбите Олиса III, составляя центр культурного и космополитического влияния этой расы. Возможно, среди них была даже легендарная столица нешей – «Наследие». После Великого Исхода города-ковчеги покинули систему, а те неши, что предпочли остаться, обустроились на Латии. По данным Дальнего берега их было немного – всего пара сотен тысяч, и жили они в основном вдали от благ цивилизации, растворяясь в лесах и долинах этого, практически нетронутого цивилизацией мира. Однако на Латии существовал кусочек былого уклада – город-порт Централия.
Всего пару часов назад мы покинули эмпиреи, оказавшись в пределах притяжения Латии, и Найт произвел плавную посадку в лесистой местности недалеко от города. Мы спустились через открывшиеся двери наружу, и я полной грудью вдохнул чистого Латийского воздуха, наполненного ароматами свежести и хвои, и невольно расправил плечи. Тут и там виднелись чаши белоснежных посадочных столов, утопающих в голубеющей мгле векового леса, слышался шелестящий шум ветра и разноголосое пение птиц. Ухоженная тропинка привела от места нашей посадки к небольшому домику диспетчера, где нам на встречу выбежала молоденькая, длинноногая и длинноухая девушка, в короткой нежно-фиолетовой шубке, покрытой частыми белыми крапинами. Девушка тепло поприветствовала Найта на своем языке. Я правда ничего не понял, зато был одарен ее обворожительной улыбкой. Найт что-то весело ответил, а затем оба они перешли на всегалактический. – Меня зовут Ниниб. – представилась стройная красавица. – Добро пожаловать на Латию! Мы всегда рады добрым гостям! Как здорово, что вы прилетели именно сегодня! Ой! А хотите попробовать нашего травяного настоя с камрой? – Нам бы хотелось поговорить с градоправами Централии. – высказал свое пожелание Гидерик. – Где мы можем их найти? – О! – Вы ведь наверное не знаете! – Ответила Ниниб, округлив глаза и несколько раз хлопнув огромными ресницами так, что я ощутил, как у меня закладывает уши. – Городской совет давным-давно расформирован. Многие старейшины подались в леса, подальше от здешней суеты. Теперь Централией управляет мэр, Анум Метрик. Кстати, он к тому же еще и мой дедушка! – Здорово. Тогда может ты проводишь нас к нему? – Поинтересовался Найт. Ниниб конечно же согласилась.
В городок Централию вела, выложенная плоским камнем дорога, переходившая на склоне холма в пологую лестницу. Идти, ощущая подошвами ботинок ее шероховатые неровности, было одно удовольствие. Мы могли бы конечно воспользоваться гравикаром, но тогда бы прогулка в город потеряла всякое очарование. – Кто же обслуживает этот лесной космопорт и содержит его в таком порядке? – Спросил я девушку. – За все время мы пока встретили только тебя, и больше ни одной живой души. – Все обслуживание происходит автоматически. – Ответила Ниниб. – Там, под землей, умные машины все делают за нас. Чистят и заправляют топливом корабли, следят за взлетами и посадками, даже ремонтируют, если надо. И себя ремонтируют тоже. Вся моя работа сводится к встрече новых гостей, чтобы не подумали, что мы невежи, да написанию отчетов для дедушки. Вообще-то, настоящие отчеты мульти-Эго космопорта составляет само, но дедушка не силен в высоких материях и предпочитает читать мои каракули. Пока я обдумывал сказанное, нам повстречалась парочка идущих по своим делам нешей, которые поприветствовали нашу компанию радушными улыбками. Город был уже близко.
Централия насчитывала всего пару тысяч жителей. Я, кажется, пересчитал крыши всех ее домов, пестревшие яркой, цветной черепицей в лучах вечернего Олиса. Дед щебечущей Ниниб обнаружился возле городской ратуши – самого большого здания в городе, в обрамлении круглой площади с фонтаном. Девушка тут же куда-то упорхнула, предоставив нам своего деда-мэра, сухая фигура которого уже изрядно серебрилось сединойдесьыеарейшины покрывала эффектная только в мех да усы.ветной черепицей в свете опускающейся за горизонт звезды.бристой площадк. После первого знакомства и рукопожатий, Найт заговорил с Метриком, начав сперва на общегалактическом, но быстро сбился на родной язык, из которого я знал лишь пару сотен технических терминов. По-этому, когда мы распрощались с мэром Анумом, я попросил Гидерика пересказать суть их беседы. – Тигур, дружише, – ответил Гидерик, – горожане настолько сжились со своей неторопливой обыденностью, что досточтимому Ануму даже в голову не приходит, куда-то вести нас и что-то показывать перед самым важным событием дня – его ужином. Мэр пообещал мне, что завтра же мы сможем увидеть и пощупать Ветер в ушах, но, поскольку сегодняшний день уже закончен, он наотрез отказался вести нас туда немедленно. – И куда же мы теперь? – Недоуменно спросил я. – Ясно куда, в гостиницу конечно. – Ответил Найт, указывая взглядом направление. Идти и впрямь пришлось недолго. В гостинице мы сняли пару комнат. Найт поспешил запереться у себя, а я спустился в холл, где нашел приятного собеседника в лице хозяина дома. – Давно ли к вам заглядывали космические гости? – Стал расспрашивать я. – На прошлой неделе, кажется, приземлялся какой-то грузовоз. – Ответствовал упитанный неш, аккуратно протирающий, видимо от нечего делать, глянцевую поверхность своего стола матерчатой салфеткой. А с месяц назад прилетала компания четвероруких крепышей. Наши номера им по размерам не подошли – пришлось разбить для гостей большой шатер на внутреннем дворе. Пошлялись-помаялись они по нашим лесам да горам, понабрали камешков да безделушек, и улетели восвояси. – А что слышно про золотой клипер, прилетевший без пассажиров? – Осведомился я. – А, про этот… Так там же не было никого. – Пожал плечами хозяин. – Стоит себе где-нибудь в подземном ангаре, пылится. – Ясно. А есть здесь что-нибудь… ну, не знаю… что-нибудь эдакое, стоящее? Куда можно прийти, чтобы с пользой провести время до полуночи? – Ну, у нас в городе, до самого фестиваля горящих огней ничего такого не происходит. Зато в паре миль отсюда в Танцующей роще каждую ночь зажигает молодежь из ближнего леса. Там тебе и музыка, и танцы, и впечатления. – Интересно. Как мне найти туда дорогу. – Да проще-простого. Как зайдет за горизонт Олис, топай на звуки лесной музыки – не заблудишься. Заинтересовавшись местным фолклером, я поднялся наверх и постучал в дверь комнаты Гидерика, решив предложить ему прогуляться до известной рощи. Но в ответ я расслышал лишь какие-то невнятные всхлипы и даже, как будто, болезненный стон. Правда затем из-за двери раздался усталый голос Найта. – Кто там? Это ты, Тигур? – Найт, ты слыхал про здешнюю Танцующую рощу? Может сходим, посмотрим, как проводят время местные? Кстати, ты там в порядке? – Валяй, иди. Только развлекаться придется без меня. Я слегка простыл и хочу как следует выспаться перед завтрашним делом. – Ну как знаешь. – Досадливо ответил я, недоумевая, когда же Найт успел простыть. Мысленно сетуя на то, что мой друг оказался таким тяжелым на подъем, я отправился гулять по засыпающему городу.
С заходом Олиса, когда Централия погрузилась в густеющий ночной сумрак, освещаемый лишь серебристыми лампионами уличных фонарей, со стороны ближайшего холма и в правду донеслась далекая музыка. Некоторые из жителей Централии, похоже, тоже вознамерились отправиться на ее зов и постепенно начали покидать город. Я пристроился за одной такой компанией и прошагал за длинноухими около мили, спустившись с одного холма и начав пологий подъем на другой. Но похоже меня заметили, потому что неши, весело пересмеиваясь, припустили со всех ног в лес, где я очень быстро потерял их из виду. Однако под моими ногами хрустели сухие веточки утоптанной тропы, так что, не раздумывая особо, я продолжил путь, ориентируясь на усиливающиеся звуки музыки. В какой-то момент поймав себя на мысли, что слегка заплутал, я вновь остановился на развилке сразу нескольких лесных троп. Музыка слышалась совсем рядом и я даже различил справа от себя мерцающий свет, но выйти к нему так и не смог, потому что неизменно упирался в густые переплетения непослушных ветвей. К счастью я заметил чьи-то, мелькнувшие в темноте, белые уши и поспешил повернуть за ними. И, о чудо! В этом месте деревья расступились, образовав коридор со стройными колоннами древесных стволов и высоким, полукруглым сводом из причудливо перевитых ветвей. Здесь не было темно, как снаружи, благодаря сотням порхающих и светящихся мотыльков, которые кружились вокруг меня, словно маленькие золотые звездочки. То тут, то там попадались витые скамьи, облюбованные уединившимися молодыми парочками. Лесной тоннель петлял, раздваиваясь и сливаясь с другими, тайными тропами, пока я наконец не вышел из лесного лабиринта и оказался на просторной поляне, полной света, музыки, веселья и танцев.
Здешняя музыка была чудесна и я легко поддался очарованию этого места. Некоторые неши обратили на меня внимание, оборачиваясь и рассматривая необычного пришельца с нескрываемым любопытством, но большинству не было до нового гостя никакого дела. Я подошел к освещенному бумажными фонарями, полукруглому столу, бывшему, по всей видимости, застольным баром и дал понять его хозяину, что не прочь чего-нибудь выпить. Тут же в руке у меня оказалась чарка с напитком, полыхающим языками бледно-зеленого пламени. Вкус напитка оказался отменным! В нем чувствовалось благоухание лесных трав и оттенки запечатленных внутри эмоций. Голова моя пошла кругом. Ноги сами отбивали ритм в такт играющей музыке и настроение улучшалось с каждой минутой. И в какой-то момент я потерял над собой контроль.
Ночной небосвод взорвался над моей головой. Созвездия чужого мира, все ускоряясь, закружились в нескончаемом хороводе. Зеленые метеоры, спиральными росчерками сыпались за границу темнеющего леса. Мелодия музыки-танца лилась сквозь уши, проникая в глубь до самого сердца. Кто-то кружился рядом со мной, смеясь и заглядывая в глаза. Вокруг было огромное множество этих непостижимых, абсолютно черных и бездонных глаз. Их становилось все больше, и каждый взгляд стремился заглянуть прямо в душу. В какой-то момент я поймал себя на мысли о том, что вошел в состояние транса. Передо мной проносились видения далекого прошлого, уходящего своими корнями в глубины веков. Я видел как…
Когда-то, давным-давно, родиной длинноухого народа была такая же чистая и зеленая планета, как Латия. Целую эпоху неши жили, храня духовную и физическую гармонию в окружавшем их мире. Но по мере того, как их народ овладевал все новыми и новыми знаниями, становилось все больше искушений, способных поколебать их чистоту. Наступил век всеобщей разобщенности и недоверия. Тьма обрушилась на планету, в момент, когда ее дети уже погрязли в мутных потоках насилия, лжи и предательства. Обладающие непостижимыми для простого разума силами, темные неши, называющие себя мистиками, начали последнюю войну за господство над умами и душами своих свободных братьев. Эта война велась с самой планетой и последствия ее были ужасающи. Ценою невероятных усилий мистиков удалось одолеть, но цена победы оказалась слишком высока – родная планета нешей оказалась полностью разрушена. Они навсегда лишились своего дома! Остатки некогда многочисленного народа спаслись в нескольких космических ковчегах, уносящих выживших к далеким звездам. С тех самых пор их народ принял священное учение, запрещающее в обществе любые виды насилия и войн. Центром нового культа стало Наследие – небольшой осколок родной планеты, который удалось сохранить и который, по убеждению нешей, содержал в себе душу их родного мира. Новые поколения воспитывались только с одной целью – не повторить ошибок своих несчастных предков. Никогда больше этот народ не осквернял свои руки оружием! Это стало главным, непререкаемым табу расы. Те, кто нарушал его – навсегда изгонялись прочь, отрекаемые от света Наследия. Шло время. Не смотря ни на что, неши выжили. Их ковчеги со временем разрослись, превратившись в настоящие космические города. Но космос часто скрывал в себе смертельную опасность в виде агрессивно настроенных рас, готовых растерзать миролюбивых космических странников. Чтобы уберечь Наследие и самих себя неши предпочли переселиться из реальности в эмпиреи – место, вне пространства и времени – Великий океан эфира, который мы используем для путешествий меж звезд. Теперь их города пребывали в безопасности. Ведь, отрекшиеся от своего агрессивного начала, неши остались не подверженными разрушительным силам, скрывавшимся по ту сторону реальности. Города-ковчеги возвращались в привычное пространство лишь для того, чтобы пополнить свои ресурсы и заложить строительство новых метрополий. Для расы Неш наступила золотая эра.
Возможно, прошли тысячелетия. Возможно, потому что время в эмпиреях ощущается совершенно иначе. Города-ковчеги поддерживали тесные связи между собой. Все они были объединены сияющим светом Наследия – их путеводным маяком в Великом океане первородной стихии. Но по прошествии времени, некоторые города нешей уходили все дальше и дальше в глубины иносферы, отделяясь от основной конгломерации. Появились города-отшельники, практически переставшие контактировать с остальными. И, со временем, таких городов стало становиться все больше. Цивилизация нешей достигла той вершины, после которой дальнейшее развитие стало невозможно. Один за другим, города-ковчеги замирали в некоем безвременном стазисе, постепенно растворяясь в первозданной материи хаоса. Мудрецы и ученые народа нешей искали выход, способный прекратить постепенное угасание цивилизации и вернуть ее на рельсы времени. Одним из способов сделать это, стало возвращение значительной части городов-ковчегов в реальный мир. Это должно было позволить нешам контактировать с другими галактическими расами и давало возможность делиться знаниями и опытом, необходимым для выхода из стагнации. Для контактов с иными звездными цивилизациями нешами был воссоздан дипломатический корпус и торговые гильдии. С этого момента началась их культурная экспансия. Далеко не все города-ковчеги поддержали идею возвращения в небезопасную реальность бытия. Но нашлось много таких, кто с большим энтузиазмом принялся за дело. Неши довольно легко налаживали контакты с новыми формами разумной жизни. В белые города стала поступать информация и товары из других миров. Многие, особенно молодые, с удовольствием знакомились с чужими культурами, привносящими в размеренную, гармоничную жизнь городов свежую струю новизны. Те, кто стремились к новой, интересной жизни, постепенно перебирались в реальный мир. Некоторые поселялись во внешних городах-ковчегах, а самые смелые и бесшабашные основывали колонии на тихих, благоприятных мирах, таких как Латия. Однако, со временем, появилось достаточно поводов задуматься о том, стоило ли так сильно рисковать. Не все космические расы, встреченные нешами, преследовали мирные цели. Происходили разного рода инциденты, прямо или косвенно угрожавшие жизням жителей внешних городов и переселенцев. Нешам приходилось признать, что дальнейшее пребывание в реальности потребует от них создания орудий и способов защиты от возможных агрессоров, а это, в свою очередь, могло повлечь за собой нарушение основного табу – никогда не брать в руки оружия. Случаи нарушения Первой заповеди иногда происходили в обществе, но, после контакта с внешним миром, подобное стало случаться все чаще. Мнения нешей разделились. Приверженцы динамического развития расы считали, что их цивилизации пришла пора измениться и надо двигаться на встречу переменам, пересиливая, зачастую ложные страхи. Но подавляющее большинство придерживалось мнения о том, что недопустимо подвергать себя подобным рискам, и пугало несогласных возможными, катастрофическими последствиями. В конце концов, Белый совет Наследия принял решение, что время, для возвращения цивилизации в реальный мир, еще не пришло. Тем же из нешей, кто обустроился на просторах галактики, был оставлен выбор – вернуться в эмпиреи с остальными или остаться во внешнем мире навсегда, но уже без возможности, когда-либо вновь лицезреть благославенный свет Наследия. Многие тогда вернулись на свои города-ковчеги. Но были и те, кто напротив, стремился во внешний мир, пытаясь вырваться из тесных рамок статичного общества. Однажды, белые города нешей исчезли. Их нация перестала существовать, как государственная структура. Их длинноухие эмиссары больше не бороздили звездные просторы на своих стремительных кораблях. Торговые гильдии больше не заключали коммерческие контракты с другими цивилизациями галактики. Свет Наследия больше не освещал эти звезды. Но десятки, а может и сотни тысяч нешей все же остались. Их небольшие колонии были разбросаны по всей галактике. Кто-то смешался с обществом и культурой иных звездных рас, как жители Дальнего берега, а кто-то жил обособленно и свободно, как здесь, на Латии.
***
Я проснулся с ватной головой и не сразу понял, что нахожусь в незнакомой спальне. Оконные шторы небольшой, уютной комнаты были плотно задернуты, но сквозь щели в ткани пробивался свет довольно позднего утра. Пытаясь вспомнить, чем же закончилась прошедшая ночь, я напялил валявшуюся на полу одежду и осторожно приоткрыл дверь. Запах горячей еды и бряцанье посуды привели меня на кухню, где я наткнулся на стройную длинноухую девушку, колдующую над плитой. – Доброе утро Тигуур! – Приветливо закричала она, блеснув белозубой улыбкой. Я не знал, что и подумать. В голове закопошились тревожные мысли, а ладони мгновенно вспотели от волнения. Ситуация казалась мне крайне неловкой, но, все же, я заставил себя приободриться и, как можно более непринужденно ответил. – Привет Ниниб. Слушай-ка… – Ты опять перепутал, я не Ниниб. – Хихикнула девушка. – Ниниб, моя сестренка, а я, Киби. – Проклятье! – Подумал я, чувствуя слабость в коленях. – Киби, да? Тут такое дело, в общем… – Тигур, тебе не хорошо? – Личико Киби выразило беспокойство. Ты такой бледный. – Я в норме. – Сказал я, попытавшись изобразить на своем лице улыбку. – Вот только, похоже, что вчера в роще я вырубился после первого же стакана. – Шутишь? – Несогласилась девушка, сунув мне в руки бутерброд и чашку горячего, травяного чая. – Я еще ни разу не видела, чтобы кто-то из наших выпил столько порций тинкры и остался стоять на ногах! Вчера ночью ты чуть не затанцевал меня с сестрой до смерти! Слушая эти слова, я чувствовал, как моя совесть безжалостно вгрызается в сознание острыми иглами многочисленных клыков. Пока я хранил многозначительное молчание, делая вид, что пытаюсь разглядеть дно своей чашки, распахнулась дверь и на кухню влетела длинноухая копия первой девушки. – Тигууур! – Закричала Ниниб, радостно заключая меня в объятья, от чего я, конечно, ошпарил руку расплескавшейся камрой. – Проснулся таки, неутомимый ты наш! – Приввет… Ниниб. – Я встретила твоего друга, Найта. – Затараторила Ниниб. – Он, кстати, ищет тебя все утро, а сейчас ждет во дворе – просил тебя поторопиться. – Похоже мне и правда пора. – Неловко пробормотал я. Девушки окружили меня, продолжая игриво улыбаться. – Обещай, что заглянешь к нам в гости, когда вы разделаетесь со своими делами. – Потребовала Ниниб. – Да. – Поддержала сестру Киби. – Ты еще не рассказал нам о Тигроне.
Снаружи меня и вправду ожидал Найт. – В следующий раз предупреждай, когда собирешся заночевать в чужом доме. – Сказал он. – Да я… – Ты ведь не забыл, зачем мы сюда прилетели? – Не дал мне закончить Найт. – Насколько я помню, культурный обмен не входил в наши планы. – Просто пошли. – Простонал я.
– Киби, да? Тут такое дело, в общем… – Найт, тебе не хорошо? – Личико Киби выразило беспокойство. Ты такой бледный. – Я в норме. – Сказал я, попытавшись изобразить на своем лице улыбку. – Вот только, похоже, что вчера в роще я вырубился после первого же стакана. – Шутишь? – Несогласилась девушка, сунув мне в руки бутерброд и чашку горячего, травяного чая. – Я еще ни разу не видела, чтобы кто-то из наших выпил столько порций тинкры и остался стоять на ногах! Вчера ночью ты чуть не затанцевал меня с сестрой до смерти!
Причём тут Найт, если повествование идёт от лица Тигура?
